Карло Коломбо (Carlo Colombo): тонкий профессионал и элегантный труженник

Карло Коломбо (Carlo Colombo): тонкий профессионал и элегантный труженник

Архитектор Карло Коломбо (Carlo Colombo) нарасхват у топ-марок мебельного дизайна. На последних миланских выставках он то дает интервью на стенде Flou, комментируя роскошные изголовья Majal и кожаные комоды Gentlemen, то позирует перед камерами, рассказывая о плодотворном сотрудничестве с Giorgetti, демонстрируя возможности корпусной мебели Town. Для каждой известной компании Карло Коломбо старается сделать не один предмет, а целую коллекцию.

Родился в 1967 году в Каримате, в 20 км от Милана. Учился в миланском Политехе, там же с 1996 года преподает. В 1995 го­ду основал ­студию Carlo Colombo Architetto. В 2004 году назван «дизайнером года» на выставке в Токио. В 2014-м получил премию Red Dot. C 2007 года — арт-директор компании Arflex. Активно cотрудничает с Antoniolupi, Poliform, Giorgetti, Flou, Riva 1920. Работал с Driade, Zanotta, Cappellini и многими другими.

Кровать Majal, Flou.
Диван Faubourg, Arflex.
Диван Lisiere, Driade.

«Мне интересно все: я готов проектировать дом, стол, плиту или утюг», — признается маэстро. Даже если завтра Карло Коломбо оставит дизайн и займется чем-то другим, ему уже есть с чем войти в историю. Например, с ванной Baìa (Antoniolupi,) и креслом Sushi (Zanotta).

Овальная ванна Baìa, Antoniolupi. Cristalplant®.

«Мой кризис среднего возраста пришелся на глобальный экономический кризис. Любые потрясения заставляют жить проще. Не можешь изменить ход вещей, пересмотри отношение к ним.  Меня трогает стиль Баухауза веймарского периода 1919 года. Гропиус и Бройер учили делать вещи для всех и понятные всем. Демократичный дизайн — мое кредо, однако мне ужасно хочется спроектировать интерьер частного самолета. Противоречие? Знаю, но так обстоят дела...»

Кожаное кресло Eva, Giorgetti.

Источник профессиональных идей дизайнера — творчество Миса ван дер Роэ. «На его проекты могу смотреть часами, — продолжает Карло. — Планы зданий, нарисованные больше полувека назад, кажутся абсолютно современными. И если иногда требуется подсказка или нестандартное решение, я думаю, как бы на моем месте выкрутился Мис?.. Мне очень повезло в жизни, потому что я учился у Акилле Кастильони. Однажды он обратился к нам и сформулировал принципы хорошего дизайна. Это память, ирония и материалы».

В свою очередь Карло Коломбо позволил себе похожее высказывание: «Гениальный дизайн  — это 30% элегантности, 30% культуры, 30% технологии и немного иронии.»  Коломбо вполне можно назвать дизайнером с культурной памятью — в каждом предмете, будь то раковина или садовое кресло, аккумулирован большой европейский опыт. Сквозь его минимализм просвечивает дух итальянской классики и чувствуется твердая рука рисовальщика. С иронией тоже хорошо, потому что ее не очень много.

Буфеты Tama, Galotti&Radice.

Коломбо не плещется в инфантильно-комическом наследии «Мемфиса» и «Алхимии». Его шутки не навязчивы и не сальны. А про владение материалом и говорить нечего, это априори сильная сторона дизайнера. Он может сделать капитонированное кресло с кожаной обивкой, мраморную раковину или конструктивистский складной алюминиевый — никаких имитаций, никакого обмана, только выигрышная трактовка материала.

Всем оттенкам он предпочитает проверенное сочетание черного и белого и даже для детской с белыми стенами выбрал своему ребенку черную кровать (правда — от Cappellini). Много работает в самолете и по пол-года не бывает дома.

Коллекция настольных и подвесных светильников Glo для Penta.
Ковер Zigo Zago, Cappellini.
Cтол Clipper, Poliform.

Коммерчески успешными он считает кровать Archimede и ковер Zigo Zago для Cappellini и стол Clipper для Poliform. Минималистичный стиль Коломбо-архитектора востребован не меньше, чем дар дизайнера. Он строит резиденции в Дубае и Абу-Даби, оформляет виллы в Комо, Лугано и Сант-Морице. «Я много работаю над проектом своего дома. Это довольно муторное дело. Традиционно считается, что сам для себя архитектор идеальный заказчик, а на поверку выходит, что иногда с собой  договориться ничуть не легче».