В 2024 году знаменитая Estudio Campana отмечает 40-летие. Братья Кампана за эти годы стали символом современного бразильского дизайна. Их работы — об инновациях, мастерстве и культурном самовыражении. Их объекты бросают вызов нормам, в них сочетаются ремесло, отношение к материалам и актуальность.
По теме: Fernando & Humberto Campana: бразильские форварды
Умберто Кампана после кончины своего брата Фернандо в 2022 году продолжает руководить студией. В нью-йоркской галерее Friedman Benda он представил сольную выставку On the Road. Это первое шоу, открывающее новую главу как для студии, так и для самого дизайнера. Он рассказывает о начале карьеры, сути коллекционного дизайна и новом большом проекте в Бразилии.
Конструировать жизнь
Я никогда не изучал, как создавать вещи. По образованию я — юрист. Просто однажды появилось четкое желание конструировать жизнь своими руками. Это стало для меня почти мантрой. И тогда я стал собирать различные материалы, чтобы превращать их в скульптуры. Мне всегда нравилось работать с металлом. Через какое-то время мне стал помогать брат. У Фернандо был очень артистический склад ума, и мы стали делать абстрактные вещи функциональными. В дизайне мы выбрали свой путь. Нам совершенно не хотелось рассказывать еще одну историю о бразильском модернизме. В то время интеллектуальный бразильский дизайн ассоциировался именно с этим историческим периодом. Но Бразилия — огромная многонациональная страна, и хотелось создать портрет этой живой культуры. Различные традиции, обычаи, несовершенства, — в нашем словаре есть слова из всех языков. Это были вещи, которые никогда не создавались, и люди были ошеломлены. Поначалу нас никто не понимал. Все изменилось, когда мы встретили Массимо Мороцци, креативного директора Edra. Он увидел наш стул Vermehla и дал шанс выпустить его массовым тиражом. Для нас это изменило все.
Искусство и мечты
Мы постепенно выстраивали мост между искусством и дизайном. Я хотел материализовать свои мечты, свое отношение к искусству и то, что меня волнует. При этом я никогда не думал о дизайне, как о пространстве, которое нужно декорировать. Я хотел сделать себе приятное, для меня дизайн стал врачеванием души: помог заполнить пустоты, найти новый смысл, исцелить несовершенства. Для меня крайне необходимо быть с собой честным, не поддаваться влияниям — и дизайн стал этим защитным инструментом. Возможно, я до сих пор до конца не знаю, что это такое, но это чудесно. Потому что я люблю создавать вещи, архитектуру вокруг себя, ландшафты и пейзажи. Сейчас мы завершаем огромный парк с павильонами в Бразилии, и это будет подарок всему сообществу. Я сторителлер и часто играю с идеями сюрреализма. Мой дизайнерский язык сложился в детстве, на него сильно повлиял кинематограф. Я вырос в маленьком сельском городке, где был только небольшой кинотеатр. Я пересмотрел все: Пазолини, Феллини, японских режиссеров, создателей французской «новой волны». Я был так погружен в эти образы, что возникло желание сконструировать собственный сценарий. Дизайн стал возможностью пригласить людей в воображаемый мир и показать им его возможности. Это мир, дающий надежду.
О сакральности вещи
Большинству людей нужна мечта, фантазия. В нынешнем сложном мире многим этого не хватает. А коллекционная вещь — это живой диалог между мыслями и вашим домом. Мы никогда не делали вещь как таковую. Это объекты, тесно связанные с духовным, мистическим, они могут объединять аспекты нематериального. Я пытаюсь создавать своего рода сакральные вещи, поскольку это материализованное размышление окажется в чьем-то доме. Хочется, чтобы объект приносил эмоциональный комфорт, давал пищу для размышлений, нежность, красоту. Большинство моих предметов произведены вручную. Когда я делаю что-то своими руками — чувствую счастье, ощущаю полную безопасность. Я отношусь к тому типу людей, которые все время думают, этот процесс никогда не останавливается. И когда я чувствую, что идея кристаллизуется, это похоже на разговоры с высшим разумом: вы чувствуете умиротворение и уноситесь от ежедневных забот. Это дает концентрацию мысли и успокоение. Когда руки погружаются в материал, таким образом вы передаете свою любовь — то лучшее, что в вас есть. Этот процесс и превращает вещь в сакральную и передает энергию неодушевленному объекту. Люди хотят окружать себя подобными вещами, по крайней мере мне нравится так думать. Создание некоторых объектов занимает годы — например, одну ширму я делал девять лет. Для друших решений требуется около полутора лет. Но и сейчас процесс создания выглядит примерно так, как десятилетия назад. Для прошлогодней выставки в галерее Friedman Benda в Лос-Анджелесе я сделал сиденье с опорой из золотых веток. Они растут только в определенном месте в Бразилии и действительно выглядят как золото, это поразительно. Ветки были куплены давно, но понимание того, как их интегрировать в работы, заняло два года. То есть с одной стороны — это всегда интеллектуальная работа, но с другой — чисто физическое время, чтобы вещь состоялась.
О новой студии
У меня до недавнего времени было не так много места для коллекционирования. Я всегда жил в небольшом доме и только недавно переехал в большую студию, где расположил наши с Фернандо работы. Оба места очень минималистичны, с хорошими пропорциями. Возможно, для меня самым важным в доме является ощущение спокойствия, тишины — мне оно необходимо, чтобы избавиться от хаотичного восприятия жизни. В своем доме я всегда чувствую счастье. В нем много прототипов и скульптур Фернандо, и я хотел бы их увековечить. Моя мечта — собрать коллекцию корзин, я обожаю их. Меня увлекает все, что связано с вернакуляром. Возможно, я бы также хотел создать музей кристаллов и камней: даже самые банальные камни вызывают во мне отклик. А самый впечатляющий музей, который я видел, вероятно Vitra Design Museum. Это потрясающе: прототипы, которые позже стали культовыми объектами, самое начало дизайна. Я люблю преподавать, обмениваться идеями. Мне повезло: у меня есть время и силы творить и делиться мечтами, которых не становится с годами меньше.
